Вечная
память.
Мой
прадедушка Твердохлеб Герасим Павлович (16.03.1926-02.06.1995) .Он прадедушка семьи Лидии, Михаила, Эмилии и Елизаветы
Стасовских. Родился Герасим Павлович в хуторе Твердохлебы Полтавской области на
Украине. Позже семья переехала в близлежащее село Орлик. Когда началась война, дедушке Герасиму только
исполнилось 15 лет, он закончил 9 класс Ново-Орлицкой средней школы. Позже
воевал во Второй роте Первого взвода 72 Гвардейского полка. И после окончания
войны дедушка служил еще 5 лет в Советской армии. Вернувшись домой, Герасим
Павлович окончил исторический факультет Полтавского педагогического института. Герасим
Павлович Твердохлеб оставил бесценный труд, в котором описал начало войны, ее
первые дни; как рыли окопы; как в их село пришли немцы; как угоняли в Германию
детей.
Описать
те страшные дни дедушка решился лишь в 1988 году, спустя 47 лет. Однако, все
события, описанные в дневнике столь детальны, потому что, по словам дедушки, в
дни войны все были столь напуганы и насторожены и всё, что происходило вокруг,
всё, что было увидено и услышано, прочно врезалось в память на долгие годы.
Выдержки
из этого дневника о первых месяцах войны хотелось бы представить Вашему
вниманию: «В тот солнечный теплый день 22 июня 1941 года я проснулся, когда
родители уже ушли на работу. Вернулась мама и сообщила эту страшную новость –
ВОЙНА. Оказалось, позвонили из с. Кишинки (райцентр) в сельскую раду и сказали,
что началась война. Посыльная сразу же поехала по полям, где работали люди, и
сообщила эту новость. Радио в домах тогда не было, радиоприемника нигде в селе
тоже не имелось.
Первые
сводки в газетах были успокаивающими: на отдельных участках противник прорвался, а где отбит. Но вскоре потянулись
подводы с беженцами. Много было семей евреев из Западной Украины (Гитлер
уничтожал евреев поголовно). Убегали, кто как мог, и приносили известия, какие
села заняты немцами. Большими стадами гнали скотину… Где-то через месяц после
начала войны стало известно из газет об эвакуации Киева. Было ясно, что дела
наши плохи. Мужчин призывного возраста забрали в армию. Началась эвакуация и
нашего района. Выгнали технику (тракторы, комбайны) и скотину (коров, лошадей,
овец). Эвакуировалась молодежь до 1923 года рождения включительно. Всех вывезти
не было никакой возможности.
В
начале июля начали копать противотанковые окопы вдоль Днепра в районе Нового и
Старого Орлика. Выезжали туда на целую неделю, ночевали на соломе под открытым
небом или в домах людей, живших поблизости. И старики, и дети копали окопы весь
июль, а в начале августа стал слышен сильный шум моторов, что доносился с
другого берега Днепра. Но ничего не было видно, т.к. дорога, проходила за
пригорками и была скрыта деревьями. Мы думали, что это перемещаются наши войска
и спокойно делали свою работу. А потом около нас начали взрываться мины и
снаряды. Кто был ближе к Днепру – видел, как к берегу подъехал танк и открыл по
нам огонь. Началась паника. Люди бросали лопаты и убегали. Больше туда не
возвращались, т.к. стало ясно, что правый берег Днепра занят немцами. Нас снова
отправили копать окопы, но уже значительно дальше от Днепра. Наших войск не
было. Местных жителей (меня в том числе) отправили копать рвы 3-х метровой
глубины в с. Кишинка по левому берегу р. Ворсклы. Тем временем наступило 1
сентября. Учеников собралось не много, т.к. немецкая артиллерия из-за Днепра
обстреливала наши села, а самолеты сбрасывали бомбы. Страшно было видеть
разваленные бомбами дома… Директор школы принес в наш класс немецкий автомат,
немецкую гранату и показал, как ними пользоваться. Сказал: «Может вам доведется
стать партизанами». Занятия в школе так и не начались. Обстановка была
прифронтовая.
По
ночам было видно и слышно канонаду в районе Кременчуга и Днепропетровска. Там
немецкие войска форсировали реку Днепр и пошли на Полтаву. Наше село было
окружено, но немецких войск мы не видели. Впервые немца увидели, когда немецкий
комендант из с. Кишинки приехал к нам в с.Орлик.
В
Новом Орлике устроили полицейский участок. Полицаями становились те, кто не
принял «власти Советов» и перешел на сторону немцев. Чаще сего это были «сыны
обиженных отцов» из раскулаченных семей. Полиция подчинялась немецкому
коменданту. Полицаи выискивали тех, кто был причастен к организации подпольной
деятельности и партизанских отрядов, забирали и расстреливали на месте. У
хозяев забирали теплую одежду, свиней и коров для нужд немецкой армии. Был
введен комендантский час – после захода солнца выходить из дома, а тем более
ходить в другие села, запрещалось! По
селам ходили «менщики». Это были, как правило, женщины из города, которые
носили соль, мыло, зажигалки, камушки для зажигалок, самодельные гребни и т.д.
Меняли на сало и зерно. Товар носили на
плечах, ходили пешком в Днепродзержинск и Днепропетровск. Транспорта никакого
не было. В обращении были как советские деньги, так и украинские, выпущенные
при немецкой власти. Но купить за деньги было нечего. Магазинов не было. Были
только рынки, на которых либо покупали друг у друга, либо выменивали».
В
1942 году Герасима Павловича вместе с другими 17 летними ребятами угнали в
Германию для работ на земле, фабриках и заводах. Откуда он со своим товарищем Алексеем
Середой бежал. Они долго пробирались через болота из Германии в Польшу, были пойманы,
отправлены в штрафбат.
Многое
пришлось пережить нашим бабушкам и дедушкам в годы войны. И тяжелейшие
послевоенные годы.
Стасовская Лидия ученица 1 класса «Олимп»
